Галадриэль внимательно следила за реакцией Халбранда, надеясь уловить в его мимике мельчайшие детали, которые могли бы помочь ей предсказать ответ южанина, однако его лицо оставалось бесстрастным. Владычице оставалось только гадать, что за мысли сейчас крутились у него в голове. Испытывал ли он облегчение или размышлял о том, что стоит ответить на такое внезапное предложение? А, может быть, ощущал тяжесть в груди от предстоящего расставания, как сама эльфийка? Понять было почти невозможно.

Зрачки Галадриэль чуть расширились, стоило Халбранду поднять на нее глаза, оторвавшись от ленивого и почти равнодушного изучения кинжала, что своим стальным блеском обещал ему свободу. Голос южанина звучал мягко, а вот взгляд как будто пронзал насквозь. Услышав его первые слова, Владычица уже собиралась заверить мужчину в том, что примет любое его решение, как в тишине ночи прозвучал короткий ответ.

Не успела Галадриэль открыть рот, чтобы задать свой вопрос, как ее спутник продолжил. И с каждым новом словом в душе эльфийки теплело, словно там не царила вечная вьюга, тревожащая ее сны по ночам. Из головы в одно мгновение вылетели все длинные речи и верные слова. Осталась только радость. Такая простая и понятная, словно и не было тех Эпох, что Владычица оставила позади. Словно ее разум вновь обрез ту непосредственность и легкость, что свойственна смертным созданиям, век которых скоротечен.

— Твоя готовность принять свою судьбу поражает меня, — мягко улыбнулась эльфийка, — в таком случае, Халбранд с Юга, я буду рада продолжить свой путь в твоей компании.

Мягкость на лице Галадриэль была мимолетной, словно солнце зимой, и быстро сменилась предостерегающей серьезностью, стоило ее спутнику вновь коснуться опасной темы.

— Все мы от чего-то бежим, — сухо прокомментировала Владычицы, перехватывая кинжал поувереннее и переводя взгляд на блестящее в лунном свете острие.

Услышав просьбу мужчины, Галадриэль вернула все свое внимание южанину. Она лукаво посмотрела на него, параллельно  убирая кинжал обратно в ножны. Что-то взвесив в голове, Владычица все же потянулась в связанным запястьям  Халбранда, чтобы быстрыми движениями размять затекшие мышцы. После этого импровизированного массажа эльфийка схватилась за веревки пальцами и потянула их сначала на себя, затем в сторону. Узел на путах с тихим треском затянулся потуже, зато вокруг запястий стало посвободнее.

Когда с исполнением нехитрой просьбы было покончено, Галадриэль поспешила принять прежнее положение и чуть отодвинулась от своего собеседника, про себя объясняя это тем, что вернувшийся стражник будет недоволен, если застанет пленницу не на своем месте. Признаться даже в мыслях в том, что близость мужчины на нее странно влияет, эльфийская Владычица была пока не готова.

Однако ожидаемый с минуты на минуту стражник все не появлялся. Его фигура не отделилась от теней деревьев ни через полчаса, ни через час. Подобное легкомысленное поведение со стороны людей не было чем-то удивительным для  Галадриэль, но все же заставило ее поджать губы в недовольном жесте. По ее мнению, дисциплина была важна. Особенно посреди темного леса, в котором могли скрываться существа похуже, чем волки и медведи.

Какое-то время Владычице удавалось справляться с сонливостью, которая накатывала на нее волнами, подобно прибою, но с каждым мгновением глаза становилось все тяжелее держать открытыми. Веки налились свинцом, и больше не помогало ни сосредоточенное прислушивание к звукам ночного леса, ни злость на заснувших часовых, что теплилась в глубинах сознаниях. Последним барьером, разделяющим разум Галадриэль с желанным беспамятством, стали воспоминания. Они сплывали в ее голове словно аккорды неизвестной мелодии, которая своим звуком отпугивала дремоту, но это не могло длиться вечно. Наконец, после нескольких часов борьбы, разум Владычицы погрузился в мир сновидений.

Свет Валинора освещал ее грезы, заставляя Галадриэль вспомнить совсем померкшее, давнее воспоминание. В нем эльфийка была еще совсем ребенком. Любознательной, активной непоседой, которой почти не удавалось усидеть на месте, даже если  этого требовали от нее старшие. Так продолжалось изо дея в день, пока одной ночью Финрод не отвел свою сестру в поле, обещая показать что невероятное.

С трудом дождавшись нужного часа, маленькая девочка выбежала из города и устремилась в бескрайние поля. Она бежала впереди, пока ее брат мягко ступал по траве, стараясь не тревожить затихшую природу вокруг. Галадриэль легко оторвалась от него и поднялась на пригорок первой. Эльфийка оглядела окрестности в поисках обещанного чуда, но так ничего и не нашла. Из ее груди вырвался разочарованный вздох. Девочка ожидала увидеть что-то невероятное, но вокруг было темно, в какую сторону не посмотри. Тогда она повернулась к подошедшему брату.

— Но тут ничего нет! — фраза звучала почти как обвинение.

— Разве? — лукаво спросил Финрод, — закрой глаза, Галадриэль, и замри.

Несколько мгновений девочка покорно выполняла приказ брата. Она вся обратилась в слух, но так и не различила среди привычного шелеста травы и стрекотания кузнечика что-то иное, говорящее о том, что чудо совершилось. Тишина этой ночью раздражала, вынуждая нетерпеливо открыть глаза.

Перед взором Галадриэль  вновь предстало темный пейзаж, самым ярким элементом которого были звезды, мерцающие с далекого небосвода. Девочка уже хотела повернуться к брату, чтобы с досадой обвинить его во лжи, но не успела. В этот момент из травы начали медленно подниматься в воздух десятки светлячков. Маленькие огоньки загорались повсюду, куда мог дотянуться взор. Они поднимались ввысь, собирались в стайки и трепетали на ветру, словно единое существо.

Пока Галадриэль с открытым ртом наблюдала за прекрасным зрелищем, ее брат выудил из складок одежды резную флейту. Вторя мелодии, что полилась из музыкального инструмента, светлячки начали сбиваться в подвижную линию. Яркая лента из десятков огоньков двигалась то вверх, то вниз, танцуя в нежных звуках флейты.

Магия длилась, пока звучала мелодия, но стоило последним звукам затихнуть, как светлячки разлетелись в разные стороны и скрылись в траве. Очарованная этим маленьким чудом Галадриэль подбежала к брату и крепко его обняла.

— Это было так красиво! Но почему я не замечала огни в траве, когда бежала? — шепотом спросила девочка, боясь разрушить хрупкую атмосферу тайны.

— Ты всегда слишком торопишься, Галадриэль. Твои шаги распугали чудеса на мили вокруг, — улыбнулся Финрод, — Для того, чтобы увидеть чудо — нужно уметь останавливаться и наслаждаться моментом, иначе ты пропустишь все самое важное.

В ответ девочка только крепче сжала свои объятия, изо всех сил стараясь запомнить этот маленький урок на всю жизнь. Владычица хотела сказать что-то еще, что-то очень важное, но образ брата начал постепенно отдаляться от нее, выскальзывая из пальцев. Она напрасно пыталась ухватиться за него, постепенно просыпаясь.

Встревоженный голос Халбранда вырвал эльфийку из сладкого плена сновидений. Окружающая реальность неприятно обожгла холодом затекшие ступни, липкой пленкой встретила Владычицу осевшая на коже и одежде роса. Серость раннего утра резко контрастировала с теплотой воспоминания, заставляя Галадриэль поежится и совсем по-детски наморщить носик. Однако это состояние длилось не больше нескольких минут, уступая место будоражащему кровь чувству опасности. Она еще не видела зло, но безошибочно ощущала его присутствие совсем рядом с собой.

Холодные пальцы потянулись к кинжалу, крепко обхватываю рукоятку оружия. Не мешкая ни мгновения, Галадриэль, принялась за дело. Неловкость разговора по душам растаяла в воздухе, словно той и не было вовсе. Осталась только холодная решимость и бурлящая в крови ненависть.

Веревки, сковывающие эльфийского спутника упали на землю первыми, острее легко перерезало их, словно те были тонкими травинками. За ними следом упали путы, сковывающие ноги Владычицы. Как раз вовремя. Ведь к ней уже спешил отделившийся от своих собратьев орк.

Мерзкое существо выбрало, по его мнению, самую слабую цель и, не ожидая подвоха, быстро приближалась к  Галадриэль. Оценив ситуация, эльфийка не придумала ничего лучше, чем пнуть приближающего орка по ногам. Не ожидав такого стечения обстоятельств, существо крякнуло и полетело вперед, обрушившись своим весом на пленницу. Острее кинжала проткнуло глотку орка и глубоко вошло в плоть. С трудом сдвинув с себя отвратительную тушу, Владычица наконец покончила с веревками, которые сковывали запястья, и встала на ноги. Кинжал пришлось вытереть о платье, которое и без того запачкалось липкой, темной жижей, что текла у орков по венам. Назвать ее кровью язык не поворачивался.

Галадриэль оглядело будущее место сражения цепким взглядом, отмечая про себя, что большая часть орков еще была на походе и скрывалась среди деревьев. Ее взор остановился на парочке уруков, что бежала через густые кусты папоротника к ничего не подозревающему спящему дозорному. Эльфийка бросилась к нему наперевес. Ее крик выдернул человека из лап сна и тот даже успел растеряно оглянутся по сторонам, прежде чем темные лезвия пошли ему в живот. Но оркам было мало просто убить юношу. Их кривые клинки вонзались в мягкую плоть снова и снова, пока земля под нуменорцем не пропиталась кровью. Слепая ярость вела этих существ, предавая им сил. Она же всегда приводила к их поражению.

Пока орки наслаждались убийством заспавшегося дозорного,  Галадриэль удалось подобраться к ним сзади. По дороге она подняла с земли булыжник, которым не преминула воспользоваться, ударив одного из чудовищ по голове.

Пока один орк приходил в себя, второй двинулся в атаку. Нескольких резких ударов эльфийке удалось избежать, лавируя между тонкими стволами молодых деревьев и отходя назад. Последний размашистый замах ей пришлось блокировать лезвием маленького кинжала, упершись спиной в одно из деревьев. Почувствовав с каким трудом  Галадриэль удается блокировать его удары, орк криво ухмыльнулся и вложил всю свою силу в новую атаку. Однако лезвие его меча вместо тонкой шеи Владычицы, встретило ствол дерева, так как эльфийка успела присесть. Кривой, черный меч застрял в стволе дерева, словно в ловушке. Воспользовавшись этим Галадриэль со всей возможной силой рубанула киндалом сверху по руке орка.

Существо вскрикнуло и выпустило и руки лезвие меча. Настала пора эльфийки идти в атаку. Двумя быстрыми выпадами она ранила орка, заставляя того в страхе пятиться к оврагу, что виднелся позади. Отродье схватилось за раненый бок здоровой рукой, отступая все дальше, пока его ноги не потеряли опору. Орк замахал руками, пытаясь удержать равновесие, но получив удар в грудь, полетел вниз. Там, на дне оврага, его встретили острые камни и коряги. Приятный хруст черепушки существа заставил Галадриэль криво ухмыльнуться. Но длилась это извращенная радость недолго. Заслышав приближающегося орка, который, вероятно, наконец оправился от удара булыжником, Владычица плавно ушла в сторону, позволив отродью полететь в овраг вслед за своим товарищем. Убедившись, что оба тела на дне не шевелятся, эльфийка развернулась и бегом направилась в центр лагеря, туда, где должны были мирно спать остальные нуменорцы.

Завидев среди стволов деревьев знакомую фигуру, Галадриэль устремилась прямиком к своему спутнику, на лету ловя брошенный ей меч. Заполучив в свои руки более удобное для битвы оружие, эльфийка взвесила его в руках, затем развернулась и бросилась в сторону остальных дозорных, расставленных на границе лагеря, которые к этому времени уже поднялись на ноги.

— Держитесь вместе! Спина к спине! — гаркнула Владычица, приближаясь к людям.

Вокруг троих дозорных уже успело сомкнуться кольцо из орков, которые постепенно приближались к людям. Атаки самых смелых из чудовищ нуменорцы доблестно отбивали, но орков было вдвое больше.

Видя, что люди оказались в меньшинстве, Галадриэль собрала все свои силы в кулак и зашептала заклинание. Будучи в своей силе она бы могла возвать к деревьям, заставив сам лес обратиться против богопротивных созданий, но сейчас ей хватило сил лишь на слабую ударную волну, что разорвала кольцо из орков. Таким образом Владычице удалось прорваться к двум нуменорцам.

Чей-то клинок просвистел у нее над головой, но уже через минуту встретил отпор в виде человеческого меча. Появление эльфа изрядно подбодрило людей, и те стали сражаться ожесточение. Галадриэль взяла на себя несколько уруков, умело парируя удары существ двумя руками. Каждый из них был умелым противником, но злоба не давала оркам уследить за легкими и изящными движениями противника.

Одного из орков Владычица пронзила мечом, когда тот с криком бросился в атаку, разозлённый несколькими колкими ударами кинжала в бок и плечо. Второй удачно получил стрелу от одного из нуменоцев и эльфийке осталось лишь добить его. Третьего она вместе с другим человеком толкнула прямиком на острый сук. Не ожидав такого ярого сопротивления, некоторые из орков бросились наутек, получив прощальный поцелуй стрел в спину.

Видя, что бой подходит к концу, Галадриэль бросилась за одним из убегающих уруков. Ей удалось настигнуть его на поляне, где орк в страхе замер, ощущая, как утренние лучи солнца начинают проглядывать из-за облаков.

— Кто послал тебя?! — грозно спросила эльфийка, в несколько шагов сокращая расстояние между собой и существом, — скажешь и умрешь быстро.

Ее меч прижался к горлу орка. Колючий взгляд наблюдал, как глаза урука бегают по поляне, ища спасения. Видя, что существо медлит, Владычица вонзила свой кинжал ему в живот, туда, где между наспех выкованной броней виднелся промежуток. Орк зарычал от боли, но продолжил молчать. Тогда  Галадриэль прокрутила кинжал внутри его тела и затем вытащила лезвие, намериваясь нанести следующий удар.

— Мне. Нужно. ИМЯ! — повысив тон, крикнула эльфийка и воздух затрещал вокруг, словно эхо после яростного раската грома.

Орк открыл было рот, чтобы произнести слово, но вместе звуков из его горла послушалось бульканье. Существо сплюнуло кровь, заставляя эльфийку брезгливо отвернутся. Именно в этот момент в воздухе просвистела стрела. Ее кончик вонзился прямиком в глаз отродья.

Позволив обмякшему телу мешком повалиться на землю, Владычица перевела гневный взгляд себе за спину, наблюдая стоящего на пригорке нуменорца. Тот отсалютовал ей своим луком, затем развернулся на пятках и ринулся обратно в лагерь.

Глупому человеку повезло, что он не видел темный блеск в глазах  Галадриэль, который промелькнул там всего на секунду. Эльфийка готова была разорвать самодовольного нуменорца на части, но это бы не вернуло к жизни орка. С трудом совладав со своими эмоциями, она бросила последний взгляд на мертвое существо и зашагала в сторону лагеря.

На подходе к костру до ушей эльфа долетел победный клич воинов, которые, похоже, расправились со своей частью уруков. Все еще окончательно не придя в себя, Галадриэль отстраненно проследила за тем, как Халбранд направился к командиру отряда явно не для того, чтобы высказать свои поздравления. Попытка вразумить человека могла бы показаться ей забавной и, возможно, в другой ситуации Владычица бы поддержала своего спутника в его праведной ярости. Но сейчас ее мысли были заняты другим.

Галадриэль обошла лагерь по кругу, внимательно рассматривая тела убитых орков, ища на них отличительные знаки того, кого она в тайне от мужа искала по всему Средиземью уже очень давно. Его метку эльфийка узнала бы из тысячи, ведь именно это клеймо украшало запястье ее мертвого брата, тело которого доставили в город для последующего погребения. Но как бы усердно ее взор не выискивал ненавистную отметину, ее нигде не было. Тихо выругавшись, Галадриэль пришлось признать свое поражение и оставить попытки связать этот отряд орков с древним врагом.

Эльфийка вернулась к огню как раз к окончанию перепалки мужчин. Краем уха она слышала весь их разговор, но была слишком занята своими мыслями, чтобы вмешаться. Оценив ситуацию и обнаружив, что южанину удалось добиться своего, Галадриэль подошла к нему поближе. Всего одной фразой Халбранду удалось отвлечь ее от мрачных мыслей, заставляя сосредоточиться на реальности. Сосредоточится на нем.

— В таком случае мне ничего не остается, как признать твою правоту, — ухмыльнулась Владычица, беря одного из коней подузды. Подойдя чуть ближе к своему спутнику, эльфийка перешла на заговорщицкий шепот.

— В тебе явно есть задатки лидера, которые ты почему-то скрываешь, — сообщила Галадриэль, шутливо подмигивая южанину.

После этого эльфийка сосредоточила все свое внимание на лошади, которую отвела в сторону. Животное было сильным и в то же время грациозным. И хоть ему не хватало стати, присущей эльфийским лошадям, для спокойной поездки по лесной местности оно подходило. Проверив, что ее скакун не ранен, Галадриэль вернулась к костру и без спроса взяла из тканевого мешка несколько сухарей. Один эльфийка спрятала в карман, другой предложила лошади, а в третий впилась зубами сама.

После небольшого перекуса Владычица вернулась к костру и смерила серьезным взглядом оставшихся в живых воинов. Все они были перепачканы чужой кровью, к которой успели прилипнуть пожелтевшие листья и комья глины. Каждый из них держался прямо и почти свободно, но в глазах сквозил страх. Эти люди не были привычны к подобным битвам. Им повезло вырасти на защищенном со всех сторон острове, который с самого момента своего создания не видел тени Врага, что простилалась над всем Средиземьем. Нуменор был молод, и как все молодые города, нуждался в защите и направлении. Вот только как дети редко слушали своих родителей, так и юные нации редко прислушивались к мудрости эпох, предпочитая всегда и везде поступать по-своему. Но у  Галадриэль не было времени за заискивания или верный подбор слов. Эльфийка быстрым шагом подошла к главе их маленького отряда, который в этот момент как раз собирал свои пожитки в холщевый мешок.

— Поторопите своих воинов, — посоветовала мужчина Владычица, — нам нужно как можно скорее похоронить павших и выдвинуться в дорогу. Где один отряд орков, там и другой. Они забрались достаточно далеко, чтобы счесть их визит случайным стечением обстоятельств. Следующей такой встречи ваши люди не выдержат.

Нуменорец открыл было рот, чтобы высказать свое мнение насчет совета бывшей пленницы, но та не дала ему возможности продолжить, выставив руку вперед в предупреждающем жесте.

— Если не хотите подчиниться моему совету из-за собственной гордыни, тогда сделайте это ради своих товарищей. Приведете их целыми в город и станете героем, потеряете — и никто более не поставит вас командовать даже стадом овец.

После этих слов Галадриэль  развернулась на пятках и поспешила в сторону оставшихся всадников, которые уже успели пристегнуть свои пожитки к седлам и сейчас складывали погибших рядом друг с другом. По дороге к ним эльфийка остановилась лишь раз, чтобы подобрать с земли чьи-то пустые ножны. Похоже их владелец был уже мертв, поэтому Владычица посчитала возможным повязать пояс себе на талию и вставить в ножны приобретенный в бою меч.

Пока мужчины стаскивали в одно место тела своих товарищей, Владычица приступила к сбору крупных камней, чтобы воздвигнуть из них над умершими подобие кургана. Это все, на что падшие могли сейчас рассчитывать. Копать для каждого тела отдельную могилу было некогда.

Краем глаза Галадриэль заметила, как закрывают глаза умершим собратьям люди. Каждый из нуменорцев при этом произносил короткую молитву, но слов было не разобрать. Возможно, они молились Валар и просили позаботиться о душах умерших, а возможно, просили защитить семьи, которых так скоро покинули кормильцы. В скорби и горе все были равны, даже гордецы и глупцы. Однако вид мертвых людей навел на Галадриэль особенную тоску, свойственную только бессмертному роду.

Будучи эльфом Владычица точно знала, что ждет ее после смерти — перерождение или вечный покой вдали от границ Арды. С людьми все было намного сложнее. Никто из живущих не знал, куда уходят вторые проснувшиеся, как не знали и того, какая судьба уготована их душам после смерти. Это была загадка, ответ на которую не знали даже Валар.

Дождавшись, когда прощание с мертвыми было закончено, Галадриэль помогла другим воинам воздвигнуть курган, наравне с ними складывая тяжелые булыжники в подобие горки. В ее голове крутилось множество утешительных фраз, которые были необходимы живым не меньше, чем мертвым. Вот только все они совершенно не подходили для этой ситуации. Когда тяжесть молчания стала практически ощутима, эльфийка все же вышла вперед и поставила последний камень на могилу, которая была обречена позабыться и затеряться в лесном массиве.

— Я не могу обещать вам, что имена ваших товарищей не будут забыты, как не могу рассказать вам и того, что ждет их души по другую сторону. Но в одном я не сомневаюсь — они бились достойно с угрозой, которая застала их врасплох, и отдали свои жизни за то, чтобы мы с вами могли жить дальше. Помните об их жертве и цените этот дар, потому что ценнее жизни нет ничего на этом свете, — проговорила эльфийка.

Кто-то из нуменорцев кивнул ей в знак благодарности, кто-то спрятал свои глаза, опустив  взор к земле, но никто не посмел перебить или возразить бывшей пленнице. Все компания еще несколько минут молча стояла у горки сложенной из камней, прежде чем подойти к своим лошадям, чтобы отправиться в путь.

Заметно порядившей колонной путники двинулись прочь от места, где произошло побоище вперед на Юг. Галадриэль старалась держаться в начале отряда, внимательно вглядываясь в пейзажи вокруг. Она опасалась, что другие отряды орков могут быть где-то поблизости, но на ее счастье лес по-прежнему оставался тих.

В полдень солнечный свет наконец показался из-за туч, которые за последние часы растянулись по небу в подобии тонкой, полупрозрачной дымки. Вокруг заметно потеплело, что в свою очередь подняло настроение людям. Те чуть ослабили бдительность и теперь тихо переговаривались между собой, растянувшись по дороге парами. Только командир продолжал молча двигаться вперед, ни разу не обернувшись к своим людям, чтобы сделать замечание.

Галадриэль первое время пыталась бросать неодобрительные взгляды на всадников, но осознав бесполезность сего занятия, предпочла отдать свое внимание окружающему миру. Она успела заметить, как сосновый бор плавно перешел в лиственный лес параллельно становясь все менее проходимым для передвижения сквозь него, если путник по своей глупости решил свернуть с тропы. Низкие кустарники здесь боролись за место под солнцем с лестными травами и деревьями. Кое-где виднелись поваленные стволы, свидетели бывших ненастий, но в целом лес выглядел здоровым. Эльфийский взор не замечал ни сеточек паутины, ни обилие гнилых деревьев, ни темных, топких болот.

Владычица уже собиралась закончить свое бдение и вернуться к более насущным вопросом, когда ее взгляд выловил из общего ряда деревьев один изуродованный чьими-то когтями ствол. Приглядевшись,  Галадриэль заметила, что привлекшее ее дерево было мертвым. Кое-где его темный ствол был освобожден от коры, но поросшие на нем грибы не давали рассмотреть его получше.

Эльфийка замедлила свою лошадь и отделилась от общей колоны, уводя животное прочь с тропинки. При приближении к дереву конь повел себя странно, внезапно остановившись и пугливо заржав. Легкие удары ногами по бокам животного не помогли сдвинуть его с места. Тогда  Галадриэль спрыгнула с лошади на землю и в несколько быстрых шагов преодолела расстояние, отделявшее ее от мертвого дерева.

Когда-то это растение могло похвастаться густой кроной и крепкими корнями, но теперь от его былого величия остался лишь изуродованный, кривой ствол. На куцых ветвях не было ни одного листа или почки. Кора с одной стороны ствола была содрана чем-то острым. Из глубоких порезов много месяцев сочился сок, прежде чем в ранах успели поселиться грибы.

Галадриэль достала свой нож и быстрыми движениями срезала под корень мерзких паразитов, очищая ствол для дальнейшего осмотра. Теперь глубокие зазубрены на его поверхности начали складываться в знак, которых был оставлен здесь достаточно давно. Именно этот символ эльфийка искала на телах мертвых уруков. Ей не было ведомо его значение, но был ведом его создатель.

Не удержавшись, эльфийка провела пальцами по отметине, касаясь подушечками шершавой поверхности ствола. Пальцы моментально стали липкими и покрылись странной слизью. С отвращением вытерев ладонь об листья кустарника, Галадриэль замахнулась и с силой вонзила нож в ствол дерева. Из-под острого лезвия потекли струйки липкой слизи, меньше всего напоминающей чистый и почти прозрачный сок здоровых деревьев. Когда кинжал был изъят из дерева, струйки темной субстанции превратились в поток, который начал быстро стекать на землю. Там, где липкие капли касались почвы, окружающие их растения темнели и вяли. За пару минут вся трава вокруг проклятого дерева пожухла и начал гнить.

Позади  Галадриэль послышались шаги двух мужчин. Командир отряда и Халбранд приближались к ней. Эльфийка жестом указала на мертвое дерево, а затем на землю под ним.

— Это дерево отравлено скверной. Слишком давно для нашего отряда орков, но, возможно, здесь они искали этот символ. Скажите, командир, нет ли в этих лесах забытых построек, оставшихся от прошлых эпох? — обратилась Владычица к нуменорцу.

— О чем-то таком говорили местные…эээ…дикари, когда мы в первый раз прибыли на этот берег, — задумчиво почесал затылок командир, — но все это глупые выдумки, не более.

— Глупые выдумки не отравляют землю своим существованием, — отрезала  Галадриэль, — как называлось то место, о котором ходили слухи?

— Проклятый холм, — нехотя ответил мужчина.

— Тогда, я полагаю, нам следует сделать небольшой крюк, командир. Вы же не хотите, чтобы глупая легенда тревожила вас по ночам, не давая уснуть? — тоном не терпящем возражений, сообщила эльфийка, направляясь к своему коню.